Искусство христианского востока (около 700-1050 г.).
Живопись (между 717-1057 гг.)
Наряду с искусством, имевшим общественный характер, и в эту эпоху
останавливает на себе наше внимание монастырское и кустарное искусство миниатюр.
Лишь небольшое число византийских лицевых рукописей может быть приписано эпохе
иконоборства. Заслуживает внимание то, что по указанию Лабарта и Кондакова именно в
этих рукописях миниатюры в тексте встречаются сравнительно редко, уступая место
художественно орнаментированным инициалам (подобные же инициалы, только более
характерные, появляются одновременно и на Западе). K IX столетию относится,
например, греческая рукопись Четвероевангелия, которая находится в Британском музее
(Арондельское собрание) и в которой инициалы составлены из рыб, птиц или
человеческих тел; тому же времени принадлежат греческие рукописи монастыря св.
Екатерины на Синае, представляющие полное развитие этой своеобразной манеры
орнаментации инициалов. Только по окончании иконоборства миниатюра снова вступает
в свои права.
Иллюстрации Византийских псалтырей.
В средневековом византийском иллюстрировании псалтырей, составляющем одну
из главных отраслей миниатюрной живописи, различают два направления, исследованием
которых, после Шпрингера и Кондакова, занимался Тикканен. Церковное, или
монашески-богословское, как его называли, направление является вместе с тем и народно-
символическим. Многочисленные иллюстрации, имеющие целью поучение и наставление
в духе христианской Церкви, сопровождают текст в виде легко набросанных на полях и
раскрашенных рисунков, состоящих из небольшого числа фигур на фоне пергамента.
Всегда фантастичные, они обнаруживают нередко, при передаче метафорических образов
псалмов, своего рода чувство действительности: лицемеру крылатый ангел вырывает
огромными клещами язык; злой действительно падает в вырытую им яму; безбожники,
«возметаемые, как мякина ветром», падают на струю воздуха, выдуваемого юношей из
рога. Что приходит в голову художнику при каждом стихе, то он и рисует. Главный
памятник этого направления — хлудовская Псалтырь, принадлежащая Никольскому
монастырю, близ Москвы, и написанная, по всей вероятности, в конце XI столетия. В ее
миниатюрах фигуры еще коротки и приземисты; лица по большей части лишены
экспрессии, но жесты фигур выразительны и жизненны. Среди красок, местами слегка
шрафированных золотом, преобладают васильково-голубая, желтая охра, бледно-розовая,
тускло-зеленая, коричневая и пурпурная. Насколько причудливо изображены, например,
хвастуны (псалом 72, 9; «Поднимают к небесам уста свои, и язык их расхаживает по
земле»), настолько же проста и вместе с тем торжественна композиция, представляющая
между восходящим и заходящим солнцем пророка Аввакума, который указывает на
изображенного над ним Спасителя как на единое и незаходящее солнце.
Рис. 37. Хвастуны. Миниатюра из хлудовской Псалтыр и Никольского монастыря под Москвой.
Рис. 37. Хвастуны. Миниатюра из хлудовской Псалтыр и Никольского монастыря под Москвой.
Кодекс №139 из Парижской Национальной библиотеки.
С этим церковным, или народно-символическим, направлением псалтырной
живописи в X столетии начинает состязаться другое, светско-придворное направление,
заботящееся не столько о соблюдении тесной связи иллюстраций с текстом, сколько об
украшении книги большими художественными композициями. Важнейший из памятников
этого направления — знаменитый кодекс Парижской Национальной библиотеки No 139,
быть может, самая прекрасная в ряду всех иллюстрированных рукописей. Из ее 14
миниатюр величиной с лист первые 7 прославляют исключительно царя Давида, другие
воспроизводят различные ветхозаветные события. Исполнение их неодинаково.
Некоторые миниатюры проникнуты настоящим античным духом и своими пейзажами на
фоне голубого неба, благородством форм и живописной техникой главных фигур, равно
как и включением в композицию в качестве побочных фигур олицетворений природы,
живо напоминают те идиллические помпейские фрески, в которых мы признали
александрийское влияние. Такова первая по порядку миниатюра, в которой Давид
изображен в виде юного пастуха, играющего на лире, между женщиной, олицетворяющей
собой Мелодию, и горным божеством, Вифлеемом; Давиду внимает лесная нимфа.
Олицетворения, как и в эсквилинских пейзажах «Одиссеи», объяснены надписями. Таковы
также миниатюры «Давид перед Нафаном», «Переход через Черное море» и «Моисей,
получающий скрижали Завета». Другие картины, с частичным или сплошным золотым
фоном, с черными контурами и неподвижными, торжественными фигурами, несмотря на
встречающиеся в них античные мотивы, имеют чисто византийский стиль; например,
«Апофеоза Давида», в которой мы видим его в византийском императорском одеянии,
среди олицетворений Мудрости и Прорицания, и прекрасная картина, изображающая на
золотом фоне молящегося пророка Исаию между фигурами Ночи и Утренней зари. К
числу Псалтырей, которые в следующем столетии отличаются тем же направлением, что и
парижская Псалтырь, не примыкая, однако, так близко, как ее лучшие листы, к античному
искусству, принадлежат, например, рукописи Ватиканской библиотеки в Риме,
Амвросианской библиотеки в Милане и христианско-археологического собрания в
Берлинском университете, тогда как, например, в Псалтыри библиотеки св. Марка в
Венеции, написанной для Василия II (976-979), уже появляются, вместе с огрубением
техники, ненатуральные пропорции более поздней поры византийского искусства.
Книги священного писания IX-X веков и иллюстрации к ним.
Далее к IX-X столетиям относятся богато украшенные миниатюрами Евангелия и
другие книги Священного Писания, жития Богородицы и святых, собрания проповедей
(гомилии) и менологии (Четьи-Минеи). Из Евангелий следует упомянуть рукопись
Парижской Национальной библиотеки (греч. No 70), написанную для императора
Никифора II (963-969). У евангелистов, головы которых своей жизненностью напоминают
лучшую пору средневекового византийского искусства, нет под ногами почвы, и они как
бы парят на золотом фоне. Из других рукописей особенной известностью пользуются
гомилии Григория Назианского в Парижской Национальной библиотеке (No 510) и
ватиканский менологии. Парижский «Григорий Назианский» написан для первого
императора македонской династии, Василия I. Многочисленные миниатюры, краски
которых, к сожалению, во многих местах облупились, иллюстрируют сплошь все
сочинение; они обрамлены по большей части лишь простым золотым ободком.
Благословляющий Христос на первом листе изображен на золотом фоне, но огромное
большинство миниатюр имеет синий фон; в нескольких случаях весь фон заполнен
пейзажем. Сцены Ветхого и Нового Заветов чередуются с эпизодами из житий святых и
символическими изображениями. Повсюду еще видна античная традиция, хотя и
переработанная в византийском духе. Лица святых нередко отличаются своими
зеленоватыми тонами от красноватых лиц простых смертных. Щеки у всех подрумянены.
Нагое тело, например в изображениях Адама и Евы, правильных пропорций и сносной
моделировки, но трактовано уже схематично и без глубокого понимания натуры. Головы
часто классической чистоты, но часто также и совершенно византийского типа. Моисей и
даже Соломон изображаются еще юными и безбородыми; но голова Христа, греческого
типа, обрамлена короткой черной бородой. Инициалы нередко оживлены золотом и
красками; местами встречаются символы, а в конце рукописи — и лиственный или
цветочный орнамент. Но все это очень далеко от каролингской орнаментации инициалов
того же времени.
Не менее чисто византийский характер имеет вышеназванный менологий
Ватиканской библиотеки, написанный между 976 и 1025 гг. Сохранилась лишь часть этой
рукописи с изображениями святых, память которых празднуется с сентября по февраль, и
с их житиями, но эта часть содержит в себе не менее 430 миниатюр; многие из них — что
составляет исключение для этого времени — снабжены подписями исполнивших их
художников. Архитектурные и пейзажные задние планы составляют здесь еще общее
правило. Нередки голые скалы с подмытыми водой утесами; но вместо неба над пейзажем
простирается гладкий золотой фон. Спокойные фигуры начерчены уверенно и ясно,
рисунок правилен, но схематичен и слишком мелочен. Лица — овальные, на тонких губах —
страдальческое выражение. Брови, едва прерываясь над горбатым носом, образуют почти
одну густо проведенную линию. Спокойные движения часто напоминают своей красотой
антики, но движения более или менее порывистые, приводят к грубым ошибкам в
рисунке. Так, например, мирная композиция Рождества Христова производит вполне
приятное впечатление; наоборот, в сцене Поклонения волхвов фигуры трех волхвов,
которые поспешно идут к спокойно сидящей на престоле Богоматери, совершенно
искажены.
Рис. 38. Давид, играющий на лире.
Рис. 38. Давид, играющий на лире.
1 – Церковная живопись3 – Перегородчатая эмаль на золоте
