Немецкое искусство XVIII века
Немецкое ваяние XVIII века
В начале столетия в немецкой скульптуре сохраняются сильные черты барокко, в дальнейшем оно развивается по пути реализма. Характерным течением было создание конных статуй выдяющихся государственных деятелей, преимущественно в подчеркнуто военном духе
Самый ранний из выдающихся немецких скульпторов XVIII века Бальтазар Пермозер (1650 до 1732), основательное исследование которому посвятил Густав Мюллер был южнобаварец, воспитанный в Вене и в Италии в духе последователей Бернини, работавший приблизительно с 1680 г. в Дрездене. Еще ранее он выполнил ряд декоративных статуй для Берлина, Шарлоттенбурга и Вены. Главную деятельность он развил в Дрездене. Ему принадлежит большинство скульптур «Цитадели», в числе других типичные гермы-атланты «редутного павильона», оживленные фигуры богов на среднем павильоне и жеманные красавицы «купальни нимф». Он был мастером деревянной резной кафедры католической дворцовой церкви с парящими на облаках евангелистами. Он же выполнял в 1703-1704 гг. монументальный надгробный памятник курфюрстины Софии и ее сестры, стоящий теперь во фрейбергском соборе, и, наконец, он соорудил для самого себя выразительный надгробный памятник с Распятием, украшающий старое католическое кладбище. Его резные работы по слоновой кости находятся в собрании драгоценностей (так называемом «Зеленом своде») дрезденского дворца. Фигурам Пермозера недостает внутренней жизни, но все же он принадлежит к числу искусных декоративных мастеров немецкого барокко, которых и следует судить лишь под этим углом зрения.
Памятник Великого Курфюрста в Берлине по проекту Андреаса Шлютера
Памятник Великого Курфюрста в Берлине по проекту Андреаса Шлютера
Ваятелем в стиле немецкого барокко, поднявшимся над эпохой до непреходящего значения, был уже знакомый нам по своей архитектурной деятельности уроженец Дрездена от гамбурских родителей Андреас Шлютер (1664-1714). О нем, как о скульпторе, писал главным образом Зейдель. Вначале скульптор, Шлютер изучил это искусство у своего отца, усовершенствовал его в Италии и развил в декоративном духе в Варшаве. В Берлине, куда он был призван в 1694 г. на должность придворного скульптора, перед ним сейчас же встали крупные монументальные задачи. Бронзовая статуя курфюрста Фридриха III, отлитая в 1697 г., стоит теперь перед Кенигсбергским замком. Фридрих III представлен здесь в одежде римского полководца, как император, поднимаемый солдатами на щит. Но из-за этого театрального маскарада выступает человек, каким он был, наделенный подлинными чертами жизни. Лучшее скульптурное произведение Шлютера могучая конная статуя Великого Курфюрста в Берлине, которая была отлита в 1703 г. Иоганном Якоби. Великолепный конь с волнующейся густой гривой изображен идущим легкой рысью. Курфюрст, с фельдмаршальским жезлом в опущенной правой руке, сидит на коне, словно влитый в седло, в позе повелителя. В левой руке он держит поводья. Бросается в глаза, что этот памятник, как показал Герман Фосс, по композиции коня и всадника поразительно напоминает разрушенную, но сохраненную нам в контурном рисунке Чиконьяры конную статую Людовика XIV, работы Жирардона. В деталях, однако, каждый дюйм прочувствован самостоятельно и ново; бесподобно в своем роде, как эта статуя поставлена на высокий цоколь, украшенный по углам в высшей степени живыми фигурами скованных рабов, исполненными по эскизам Шлютера его учениками, как неразрывно спаяны отдельные части в одно гармоничное целое, как здесь взаимно уравновешены спокойствие и движение. Это произведение несомненно принадлежит к числу наиболее мощных конных статуй мира и, откуда бы ни происходил основной мотив, по своему общему впечатлению оно полно северно-немецким духом. Из церковных работ Шлютера в 1703 г. возникла мраморная кафедра Мариинской церкви в Берлине, кроме стоящих внизу, не совсем органически связанных с нею фигур, замкнутое в себе с отличными пропорциями барочное произведение, лучшее украшение которого представляет группа славословящих ангелов над балдахином. Как удачно приспособлял Шлютер изваяния к архитектуре, показывает лучше всего знаменитая пластическая декорация берлинского Цейхгауза. Группы воинов и трофеев на крыше, шлемы над окнами сообщают внешности этого здания выражение гремящего военного клича. Великолепные маски умирающих воинов во внутреннем дворе, отражающие страдания и ужас насильственной смерти, воплощают муки сынов земли, смертью которых покупается военное счастье. Материя и дух внутренне слились в этих поразительно реалистичных и, тем не менее глубоко одухотворенных головах. Мы уже указывали на массу пластических украшений, разбросанных повсюду в шлютеровской декорации берлинского дворца. Особенно славятся «четыре части света» Рыцарского замка. К ним примыкают «части света» торжественного зала виллы на Доротеенштрассе, равные им по достоинству, но выполненные в более легких формах. К последним берлинским работам Шлютера принадлежат гробницы Фридриха I и его супруги в соборе богато разукрашенные в стиле барокко саркофаги, у которых помещены оживленные аллегорические фигуры. Удивительное чутье барочного стиля у Шлютера повсюду сопряжено с сильным чувством природы.
Маски умирающих воинов в Цейхгаузе в Берлине работы Андреаса Шлютера
Среди берлинских учеников и последователей Шлютера, достаточно дельных и способных скульпторов, нет ни одной крупной художественной личности. Новую жизнь в немецкую скульптуру XVIII века вдохнул лишь вышеупомянутый Тассаерт, ученик которого Готфрид Шадов (1764-1850) стоит во главе нового направления берлинской школы XIX столетия.
Почти целым поколением моложе великого уроженца северной Германии Андреаса Шлютера был величайший южнонемецкий скульптор XVIII столетия Георг Рафаэль Доннер (1693 до 1741), родиной которого был Эслинг в Нижней Австрии, Доннер сознательно искал собственных, новых путей, которые должны были поставить новые цели итальянскому барокко в духе элегантного французского классицизма конца царствования Людовика XVI. Все движение рококо стало между этим направлением и неоэллинским классицизмом. Доннер, однако, способствовал подготовке эпохи Винкельмана, благодаря своему влиянию на Эзера. Уже мраморные фигуры Доннера в натуральную величину в замке Гильдебранда Мирабель в Зальцбурге (1726) показывают его стремление к новым идеалам. Его деятельность для князя Эммеренца Эстергази в Пресбурге, плодом которой явились скульптуры капеллы фамильного склепа Эстергази в церкви св. Мартина, началась в 1727 г. Последующим годам принадлежат его мастерские венские произведения, составившие ему имя: мраморные рельефы на бассейне ризницы собора св. Стефана, теперь в Придворном музее, изящный стенной фонтан с Персеем и Андромедой в бывшей венской ратуше (1739) и особенно знаменитый фонтан на Новом рынке в Вене, в середине которого, над фигурами детей, играющих с огромными рыбами, бросающими воду, царит «Предусмотрительность», а на краю бассейна покоятся божества австрийских рек. Вытянутые в длину фигуры напоминают отдаленно школу Фонтенбло. Все стремится в высоту в чистых, изящных линиях.
Переход к непосредственному наблюдению природы совершился в Вене во второй половине XVIII века в искусстве Франца Ксавера Мессершмидта (1722-1783), прозванного «Гогартом скульптуры» за типичные фантастические головы и резко-реалистические портретные бюсты.
